Асель Мурзакулова продолжает новую страницу дискуссионного клуба Мөңгү, которая будет в формате серии интервью, рассказывающих об актуальных исследованиях, которые критически фиксируют динамики и изменения, происходящие в современном обществе, политике, людях.
А.М.: Добрый день дорогие читатели, после очередного перерыва мы продолжаем новую серию интервью в рамках дискуссионного клуба «Монгу». Сегодня у меня в гостях редкий для Кыргызстана специалист в области создания природоохранных зон и сохранения биоразнообразия, заместитель директора Института Изучения Горных Сообществ Университета Центральной Азии, Марк Фогин. Доктор Фогин имеет более 20 летний опыт работы в Тибете и других частях Китая где он занимался вопросами экологической безопасности. Доктор Фогин добро пожаловать в клуб «Монгу»!
Идея взять у вас интервью незамедлительно появилась у меня после Вашей очередной поездки в Китай где вы вошли в группу экспертов по созданию мега проекта китайского правительства по созданию Национального парка Третий Полюс (Third Pole National Park) который охватит практически все Тибетское плато (это 2,5 млн кв. км)! Это безусловно гигантский вклад в сохранение экосистемы со стороны Китая. В странах Центральной Азии больше распространен негативный дискурс относительно экологических проблем в соседней стране и очень мало информации о том, как меняется отношение Китайского правительства к вопросу экологической безопасности. Расскажите пожалуйста, как идея создания такого мега проекта развивалась и как это стало возможным?
Марк Фогин: На протяжении многих лет Китай находится в авангарде природоохранного мышления. Он был одной из первых стран, подписавших Конвенцию ООН по Биологическому Разнообразию. Он добился значительных успехов в производстве возобновляемой энергии, включая энергию ветра и солнечную энергию. И Китай давно признал, по крайней мере, теоретически, ценность биоразнообразия и экосистемных услуг. Разумеется, по-прежнему существуют пробелы в переводе законодательства и национальных программ на эффективные действия на местах, а также в отношении достаточного количества квалифицированного персонала для реализации проектов и программ.
Также основная проблема заключается в том, что экологические проблемы еще не полностью усвоены обществом в целом, особенно крупными компаниями (и их начальниками), работающими в рыночной системе с ограниченными этическими принципами. Тем не менее, экономика охраны окружающей среды признана на национальном уровне, включая критическую ценность воды. И в этом отношении обширная область тибетского плато, также известная как «водная башня в Азии», а также «Третий полюс» - высоко ценится. Некоторые из уникальных, находящихся под угрозой исчезновения диких животных региона также ценятся на всех уровнях. В целом это привело к созданию некоторых из самых впечатляющих природных заповедников в мире, включая охраняемые зоны Чангтана, Кекешили и Санджянгуань.
Теперь Китай продолжает продвигать развитие уже впечатляющей сети охраняемых районов, включая их географический охват, а также подходы, используемые в их управлении. Следует отметить, что существуют несколько форм защиты и управления ресурсами, включая природные заповедники на различных административных уровнях, национальные парки, а также защиту на уровне общин посредством традиционных подходов к управлению земельными ресурсами. Фактически, первый в Китае «национальный парк» в настоящее время проходит испытания в самом сердце тибетского плато. В отличие от заповедников, ориентированных прежде всего на сохранение, национальные парки имеют двойные цели сохранения природы и укрепления средств к существованию и благосостояния общин. В обширном регионе тибетского плато основной подход, который в настоящее время проходит испытания для одновременного продвижения этих взаимосвязанных целей, известен как «совместное управление сообществом», в котором правительство и сообщества сотрудничают в целях достижения этих общих целей. Концепция все еще развивается и формируется, и не все понимают ее одинаково, но основные компоненты, наконец, на месте.
Что касается нового мегапроекта, как вы его назвали, некоторые СМИ в Китае упоминали о том, что все плато можно было бы включить в новый колоссальный национальный парк - Национальный парк Третьего полюса. Пока я не знаю, осуществится ли это, но это будет не первый случай, когда такое крупное мероприятие предложено и внедрено в Китае! Как такой национальный парк разработан и как планируется взаимодействовать с местными сообществами и с региональным развитием, еще предстоит увидеть. Вот почему я недавно выступил с презентацией на Саммите по Науке Третьего Полюса в Куньмине, провинция Юньнань (в соавторстве с доктором Гонгбо Таши), в котором излагается наш собственный опыт и извлеченные уроки, на основе многолетнего сотрудничества с пастбищными общинами Тибета и природоохранными органами в провинции Цинхай, сосредоточенных на верховьях реки Янцзы. Я считаю, что эти уроки, особенно в отношении партнерских отношений с местными общинами, должны быть отражены в развитии любой новой охраняемой территории, такой как, например, Национальный парк Третьего полюса.
А.М.: Вы также вовлечены в еще один важный и сенсационный на мой взгляд проект по созданию природного парка в Афганистане – Национальный Парк Вахан. На этой территории проживают более тысячи кыргызов. Очень волнительно узнать, что, не смотря на сложный период в истории развития этой страны, инициатива по созданию парка стала возможной. За годы независимости в Кыргызстане был создан только один национальный парк «Саркент» в Баткене. В стране можно купить лицензию на охоту за дикими животными. В Бишкеке в текущем году вырубили более 1000 деревьев для расширения дорог, это первый этап в планах муниципалитета по вырубке 7 000 деревьев. Какие на ваш взгляд условия формируют среду, в которой правительство и общество пересматривают свое отношение к природа охране и начинают делать реальные шаги?
Марк Фогин: Это будет по-разному для каждой страны и каждого общества. Но, безусловно, есть некоторые ключевые элементы, которые являются общими. Я считаю, что в принципе мы должны признать, что мы являемся частью более крупных социально-экологических систем, мы - и наши действия - не разобщены от природы. То, что мы делаем, влияет на природу, а состояние окружающей среды влияет на нас. Мы можем смотреть на это с экономической точки зрения. Но экономические перспективы – это еще не все.
Лично я чувствую, что мы должны смотреть еще глубже и начинать осознавать (или помнить), что реальная, конечная ценность окружающей среды - ее внутренняя целостность. Перспективы, основанные на вере, могут играть здесь чрезвычайно важную роль, в то же время, когда мы стремимся управлять окружающей средой на основе научно обоснованной информации и подходов. Эти два элемента не являются взаимоисключающими. Они оба влияют на то, как мы видим или оцениваем окружающую среду, и оба влияют на отношение общества и диалоги и выбор, которые оно делает для управления и сохранения (или не сохранения) этих ценных ресурсов.
А.М.: На протяжении своей профессиональной деятельности Вы взаимосвязаны с очень уязвимыми группами населения, которые проживают в высокогорных и климатически суровых ареалах. Как правило это сообщества скотоводов-кочевников. Чему вы научились, работая с такими общинами?
Марк Фогин: Люди есть люди, а сообщества не однородны! Я имею в виду следующее: в каждом сообществе есть большое разнообразие, с кем-то легче работать, некоторые люди более или менее могущественны или богаты, образованы и т.д. Поэтому, когда я, как новоприбывший, начинаю связываться с сообществом - первое вложение, которое мне нужно сделать - это мое время. Мне нужно потратить время, необходимое для того, чтобы узнать о месте, людях, окружающей среде. Крайне важно прийти в качестве обучающегося, чтобы не принимать слишком много вещей, даже когда я приношу то, что потенциально может быть обогащающим опытом для новых коллег или партнеров.
Затем, когда дается время, многое может быть достигнуто - в обоих направлениях. Что я узнал? Я узнал слишком много вещей, чтобы перечислить здесь! К ним относятся практические вопросы сельского хозяйства и пастбищного животноводства, дикой природы и экологии, местных историй, культур и традиций. Эти последние два десятилетия были для меня невероятно ценными. У меня есть углубленное чувство большой ценности отношений, а не проектов или контрактов, и ценность попытки понять вещи с позиций других народов. Только тогда мы действительно сможем найти общий язык и вместе работать над развитием и более устойчивым будущим. Разнообразие культур и общин, также как и окружающая среда - это богатый глобальный актив, который мы должны ценить.
А.М.: Вы также включены в повестку по сохранению снежного барса, на широких просторах горных систем Гиндукуш, Гималаи, Тянь-Шань и Памир. Скоро в Бишкеке состоится саммит по сохранению снежного барса. Считаете ли вы достаточным те усилия, которые предпринимаются для сохранения этого краснокнижного животного в странах его обитания?
Марк Фогин: Я думаю, что все задействованные национальные правительства и многие люди прилагают огромные усилия и защищают не только снежного барса, но, что еще важнее, также высокогорные экосистемы, от которых зависит жизнь снежного барса. Эти необычные ландшафты обеспечивают так много экологических услуг, в том числе обеспечение водой, а также местообитание и зеленый фонд для дикой природы и для людей - они также необходимы для нашего собственного будущего. Поэтому приверженность, выраженная в собрании стольких правительственных лидеров и других заинтересованных сторон на Форуме по сохранению Снежного Барса, очень обнадеживает.
Достаточно ли этого? Нет. Это только начало. Многое еще предстоит сделать. Но это, безусловно, очень позитивный первый шаг, и различные планы управления, разрабатываемые для «ландшафтов снежного барса», выявленные в рамках этой впечатляющей инициативы, представляют собой всеобъемлющие документы, основанные на широких консультациях с заинтересованными сторонами. Поэтому я воодушевлен этим и полон надежд по поводу будущего.
А.М.: Спасибо большое Марк за Ваше интервью и невероятный рассказ, рассказанное вами дает надежду, что у нас еще есть шанс на жизнь в лучшем мире, в котором человек пересмотрит свое отношение к природе и осознает себя ее частью.